Не сговариваясь, они почему-то пошли по направлению к МТС.Наталья Петровна пошутила:— Сергея Степановича тянет в ту сторону.— Не диво, — подхватил шутку Лемяшевич, — если в той стороне «и эта улица и этот дом».— Какой дом? — не понял сначала Сергей. — Дом Натальи Петровны.— Вы, Михаил Кириллович, не выдумывайте. Человека в мастерские тянет, к тракторам, а вы… — Наталья Петровна засмеялась.Сергей понял шутку, и ему стало немножко обидно. А не она ли, Наташа, виновата, что, кроме работы, в его жизни так мало других радостей? А Наталья Петровна была в тот вечер на редкость веселой — все время шутила, поддразнивала и его и Лемяшевича. Михаил Кириллович подхватывал её шутки, отвечал на них, а Сергей терялся и страдал от своей застенчивости и неловкости.Наталья Петровна неожиданно предложила пойти на электростанцию.— Люблю слушать, как она шумит… Особенно теперь, зимой: все вокруг мертво, а там шум воды…Небольшое деревянное здание гидростанции ярко светилось широкими окнами. К гидростанции вела узкая стежка, протоптанная напрямик через луг дежурными электриками. По этой стежке шли гуськом: Наталья Петровна, за ней — Лемяшевич, а последним — Сергей. Он шел нехотя, не понимая, зачем ей туда идти и вообще почему она сегодня такая странная, не похожая на себя. Должно быть, неспокойно у нее на душе. Может быть, рна рассердилась на него? Зачем ему было так настойчиво приглашать Лемяшевича? Сама она, верно, позвала его только из вежливости, а он, дурак, рад стараться для друга. Влюбленным всегда кажется, что именно тот разговор, которому кто-то помешал, и должен был решить судьбу их любви. Так казалось и Сергею, и он шел позади, полный грустных раздумий.Они были уверены, что на станции застанут одного дежурного, который в такое время, когда не работают моторы, обычно спокойно читает книгу или сидит с наушниками и слушает радио. Но, войдя в ярко освещенное помещение, они увидели там, кроме дежурного, молодого механика МТС Козаченко и Алёшу. Все трое работали: собирали генератор. На станции были две турбины и соответственно — два генератора, один из которых еще осенью испортился. Мохнач долго собирался отвезти генератор в город и все откладывал, а Волотович договорился с МТС, и Козаченко, который работал раньше на заводе электромоторов, с удовольствием взялся его отремонтировать. Ни Сергей, ни Лемяшевич не знали, что Алёша с первого же дня был его добровольным помощником.Хлопцы, в одних сорочках, так как печь дышала жаром, всклокоченные, с засученными рукавами и масляными пятнами на рубахах и лицах, встретили непрошеных гостей удивленно и растерянно. Стояли, опустив руки и шмыгая грязными носами.— Вы что, в кино не были? — обратился Сергей к Козаченко.— Да нет, Сергей Степанович… Когда дело подходит к финишу, знаете, трудно бросить. Хочется окончить.— А Алексей что тут делает? — спросил Лемяшевич, хотя и так было ясно, что он может делать у машины.Алёша весело блеснул глазами, первым справившись с растерянностью.— Да хотелось, Михаил Кириллович, поглядеть на машину в разобранном виде, а то учить учим, а видеть не видим. А теперь уж я знаю, что к чему. Сам могу разобрать.Лемяшевич едва удержался, чтоб не похвалить своего ученика, но за него это сделал Козаченко.— Молодчина ваш Алексей, я вам скажу. Я сначала не верил, но гляжу — механик-энтузиаст.